Его пальцы медленно скользнули вниз по моему позвоночнику, и я замерла, зная, что сейчас. Воздух в спальне стал густым, как мед.
— Расслабься, — его голос, низкий и спокойный, обволакивал меня. — Я просто посмотрю.
Я лежала на боку, прижав колени к груди, чувствуя, как пылают щеки. Стыд, острый и липкий, смешивался с диким возбуждением, от которого ныло все внутри. Я была обнажена не просто физически, а как-то иначе, до самой сердцевины.
— Ты уверена? — спросил он, ладонь уже лежала на моей ягодице, теплая и тяжелая.
Я лишь кивнула, не в силах вымолвить слово. Его прикосновение стало точным, профессиональным. Кончик пальца, смазанный чем-то прохладным и скользким, коснулся самого сокровенного, запретного места. Я вздрогнула.
— Вот так, — он будто успокаивал испуганное животное. — Дыши.
Я пыталась. С каждым вдохом мышцы чуть поддавались, а стыд отступал, уступая место любопытству и жгучему желанию. Ощущение было странным, непривычным — интимным вторжением, которое не пугало, а обещало что-то новое. Его палец нежно надавил, и внутри все сжалось, а потом… отпустило. Слабая, щемящая волна тепла разлилась по низу живота.
— Красиво, — прошептал он, и в его голосе я услышала не клиническую оценку, а восхищение. Это «красиво» заставило меня сгореть иначе. Это было начало.