Ее пальцы скользнули по моей спине, заставляя кожу покрыться мурашками. В комнате пахло сандалом и ее духами — сладкими, как спелый инжир.
— Расслабься, — ее голос был тихим, как шелест шелка. — Я знаю, чего ты хочешь.
Я лежал на животе, уткнувшись лицом в подушку, сгорая от стыда и желания одновременно. Ее ладони были теплыми, масло лилось по пояснице, нагретое ее руками. Она не торопилась, массируя, готовя меня. Каждое прикосновение зажигало нервные окончания, отправляло волну жара в низ живота.
— Ты уверена? — мой голос прозвучал сипло, чужо.
— Шшш, — она наклонилась, и ее темные волосы коснулись моего бока. — Доверься мне.
Когда ее палец, смазанный, осторожный, нашел то самое напряженное место, я вздрогнул. Боль была острой, непривычной, но за ней тут же пришло другое чувство — глубокая, запретная полнота. Стыд смешался с диким возбуждением. Я слышал, как участилось ее дыхание.
— Видишь? — она прошептала, вводя палец чуть глубже. Мое тело сжалось, а затем неохотно поддалось, приняв его. — Ты готов.
Она медленно легла сверху, ее грудь прижалась к моей спине. Я почувствовал ее жесткие соски сквозь тонкую ткань халата.
— Сейчас, — сказала она, и я понял, что это не вопрос.