Я никогда не думал, что моя тайная фантазия станет реальностью. Всё началось с неловкого разговора, с дрожащих пальцев и признания, которое вырвалось наружу, как долго сдерживаемый вздох. Он сказал, что читал… что его возбуждают эти откровенные сына ебут в анал рассказы, где нет места стыду, а есть только жгучее желание.
И вот теперь его ладонь, тёплая и уверенная, лежит у меня на пояснице, а губы шепчут на ухо именно об этом. О том, что мы будем жить своей собственной историей. «Пап, — выдыхает он, и от этого слова по моей коже бежит дрожь, — я хочу, чтобы это был наш рассказ».
Первый намек на проникновение — всего лишь кончик пальца, смазанный прохладным лубрикантом, — заставляет меня вздрогнуть и вжаться в простыни. Это не боль. Это обещание. Обещание той полноты, о которой я лишь смутно мечтал, краем сознания пролистывая те самые запретные тексты. Его дыхание учащается, и я понимаю, что это и есть тот самый момент, где начинаются сына ебут в анал рассказы, превращаясь из слов в плоть, в стон, в влажную кожу.
Он входит медленно, растягивая мгновение до предела, и мир сужается до точки невероятного, давящего, божественного давления внутри. Полнота становится всем — она вытесняет мысли, оставляя только чувство. Он движется, и волны начинают накатывать от самого моего центра, с каждой подачей его бёдер становясь всё сильнее. Я тону в этом, в этом абсолютном, всепоглощающем блаженстве, где нет ни отца, ни сына, есть только два тела, нашедших свой единственный, идеальный ритм.
И когда он находит ту точку, от которой темнеет в глазах, я понимаю — это уже не фантазия. Это экстаз. Наш собственный, живой, стонущий сына ебут в анал рассказ, который мы пишем вместе, кожей, поцелуями и срывающимися криками.