Я замерла у зеркала, чувствуя, как горит лицо. Его голос, низкий и спокойный, звучал за спиной, будто обжигал кожу.
— Ну что, готова послушать? — он не приближался, давая мне эту последнюю возможность сбежать.
Я кивнула, не в силах вымолвить слово. Моё отражение — расширенные зрачки, алые щёки — казалось мне чужым. Он начал рассказывать. Медленно, подробно, как будто водил кончиками пальцев по моей спине. История была о другом, но суть её была ясна: о подчинении, о доверии, о том, как границы тела растворяются в желании.
Я слушала, затаив дыхание. Каждое его слово будило во мне что-то тёмное и стыдное. Жар разливался по низу живота, становилось трудно стоять ровно. Я ловила себя на том, что бедра непроизвольно сжимаются, пытаясь заглушить пульсацию, которая нарастала с каждой фразой.
— Страшно? — его вопрос прозвучал прямо у уха. Я вздрогнула, не заметив, как он подошёл.
— Да, — выдохнула я честно. Стыд смешивался с возбуждением, создавая головокружительный коктейль. — Но я хочу… хочу знать, что дальше.
Его рука легла на мою талию, ладонь была обжигающе горячей даже через тонкую ткань ночнушки.
— Дальше будет больно, — сказал он безжалостно честно. — Всего на миг. А потом… ты забудешь, где заканчиваешься ты и начинаюсь я.
Его пальцы скользнули ниже, обхватывая бедро, и я поняла, что точка невозврата уже где-то далеко позади. Всё, что оставалось — отдаться этому течению, его голосу и обещанию того незнакомого, запретного удовольствия.