Я никогда не думала, что окажусь в такой ситуации. Стоя в ванной дядиной квартиры, я смотрела на свое отражение в зеркале, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Из гостиной доносился приглушенный звук телевизора и шелест его одежды, когда он ворочался на диване.
Все началось с невинного: «Заходи на чай, племянница, давно не виделись». А теперь я здесь, в одном лишь тонком шелковом халате, который он «случайно» задел, когда я проходила мимо, смахнув его руку с моего бедра. Но смахнула слишком мягко. И он это понял.
«Не замерзла?» — его голос прозвучал прямо за дверью, отчего я вздрогнула. Он не стучал.
«Нет», — выдавила я, и мой собственный голос показался мне чужим, сдавленным от возбуждения, которое пульсировало низом живота. Стыд обжигал щеки, но между ног было влажно и жарко.
Дверь медленно открылась. Он облокотился о косяк, его взгляд скользнул по моей полуоткрытой груди, потом вниз, будто видя сквозь ткань.
«Всегда знал, что ты… особенная», — тихо сказал он, делая шаг внутрь. Запах его одеколона, алкоголя и чего-то сугубо мужского ударил в голову. Его большой палец грубо провел по моей нижней губе. «Хочешь попробовать что-то, от чего тебя всегда предостерегали?»
Я не ответила, лишь кивнула, чувствуя, как подкашиваются ноги. Он развернул меня к раковине, спиной к себе. Холод кафеля через шелк обжег кожу. Его руки уперлись по бокам от меня, а губы прижались к шее. Одной рукой он расстегнул пояс, и халат распахнулся. Другой его рука скользнула вниз по животу, к внутренней стороне бедра, игнорируя то место, где я ждала прикосновения, и устремилась выше, к запретному, плотно сомкну