Его пальцы медленно скользнули вниз по моей спине, останавливаясь у края полотенца. «Ты уверена?» — его голос был низким, густым от желания, которое висело в воздухе между нами с самого утра.
Я кивнула, прижимаясь лбом к прохладному стеклу окна в нашей спальне. Сердце колотилось где-то в горле. Уверена? Нет. Но я хотела. Страх и любопытство сплелись в один тугой, дрожащий узел внизу живота.
«Просто скажи, если станет слишком», — прошептал он, и его губы коснулись моего плеча, заставляя вздрогнуть. Полотенце упало на пол. Его ладонь легла мне на живот, притягивая спиной к его горячему телу. Я чувствовала его возбуждение через тонкую ткань его боксеров, и мое собственное тело отзывалось влажным, постыдным pulsом.
Он не торопился. Его пальцы, смазанные чем-то прохладным и скользким, ласкали, подготавливали, растягивали тугое мышечное кольцо. Стыд приливал к щекам — я никогда не была так обнажена, так уязвима. Но его терпение растворяло страх, превращая его в острое, незнакомое ожидание.
«Дыши», — его дыхание обожгло ухо. Я сделала глубокий вдох, и в этот момент он медленно, с непреодолимым, давящим упорством, начал входить.
Боль была острой, но короткой, сменившись странным, невероятным чувством наполнения. Он замер, давая мне привыкнуть. «Все хорошо?» — его голос сорвался. Я смогла лишь крякнуть в ответ, захваченная новизной ощущений. Это было тесно, непривычно, интимно до головокружения. И по мере того как он начинал двигаться, медленно, осторожно, боль уступила место чему-то другому — глубокому, почти болезненному наслаждению, от которого перехватило дыхание.