Этот вечер должен был быть таким же, как и все предыдущие. Вино, тихий разговор, его рука на моем бедре под одеялом. Но в его взгляде читалось что-то новое, настойчивое, от чего по спине пробежала дрожь предчувствия. Он притянул меня к себе, и его шепот обжег кожу: «Сегодня все будет иначе». Это был момент, с которого начался мой первый анал принуждение рассказ.
Его пальцы, скользкие от смазки, которую он достал не глядя, будто готовил это заранее, настойчиво искали путь между ягодиц. Я пыталась протестовать, вырваться, но его хватка была железной, а голос — низким и властным. «Расслабься», — бормотал он, и в этом звучало не просьба, а приказ. Само проникновение было вспышкой острого, непривычного давления, граничащего с болью, заставившей меня застыть. Но затем, с каждым его движением, сопротивление начало таять, уступая место странному, глубокому облегчению от того, что борьба окончена, и я принимаю то, что он дает.
И вот тогда, парадоксально, сквозь первоначальный страх и принуждение, во мне начало разливаться густое, запретное блаженство. Он владел мной полностью, заполняя до краев, и этот первый анал принуждение рассказ превращался в нечто иное — в откровение о той части меня, о которой я не подозревала. Я обмякла в его руках, тихо стоня, и уже не могла понять, где кончается насилие и начинается моя собственная, темная жажда. Это был лишь пролог, начало первого анала принуждение рассказа, который навсегда изменил правила нашей игры.