Я никогда не думала, что окажусь в такой ситуации. Стыд сдавливал горло, пока я, прячась в полутьме кабинета, лихорадочно листала страницы. Книга была тяжелой, с бархатной обложкой, пахла старыми чернилами и чем-то мускусным, звериным.
«Он вошел в нее сзади, медленно, преодолевая сопротивление узкого прохода, и ее лисья шерсть встала дыбом от смеси боли и невероятного, распирающего наслаждения…»
Я чувствовала, как по моему собственному телу пробегает горячая волна. Щеки пылали, а между ног пульсировало навязчивое, влажное тепло. Это было неправильно. Читать такое… да еще и про существ с такими… анатомическими подробностями. Но я не могла остановиться. Пальцы скользили по шершавой бумаге, будто ощущая под собой напряженную мускулатуру того, лисьего, тела.
— Нашла что-то интересное? — низкий, чуть хриплый голос прозвучал прямо у моего уха.
Я ахнула, чуть не выронив фолиант. Это был хозяин библиотеки, Леон. Его высокий силуэт вырисовывался в дверном проеме. В его янтарных глазах, слишком уж похожих на звериные, читалось не осуждение, а любопытство и… понимание?
— Я… я просто… — слова застряли в горле.
Он мягко взял книгу из моих дрожащих рук, его пальцы — длинные, с темными коготками — ненадолго коснулись моей кожи. Мурашки побежали по спине.
— «Песчаные грехи», — прочел он название вслух, и уголок его рта дрогнул. — Смелый выбор для первого знакомства с нашей… специальной коллекцией. Особенно эта сцена в третьей главе. Она смутила тебя?
Я могла только кивнуть, чувствуя, как мое возбуждение, приправленное жгучим стыдом, становится невыносимым. Он видел. Он знал.
— Не смущайся, — он шагнул ближе, и от него пахло теплой кожей и пергамен