Я никогда не думал, что наша гостиная станет сценой для такого откровенного действа. Воздух был густ от возбуждения, а тишину разрывали только прерывистые вздохи моей жены, Лены. Я наблюдал, как мой друг Марк, его пальцы скользили по ее коже, а ее взгляд, полный немого согласия и жажды, был прикован ко мне. Это был тот самый анал жена с другом рассказ, который зародился в наших с ней самых смелых фантазиях, а теперь обретал плоть.
Я видел, как он, не торопясь, наносил прозрачную смазку, его движения были методичны, почти ритуальны. Лена вздрогнула, когда его палец коснулся запретного входа, а потом глухо застонала, когда началось медленное, неумолимое проникновение. Ее тело выгнулось, приняв его, а на моем лице застыла смесь острого ревнивого восторга и животного любопытства. Ее глаза, полные слез от непривычного растяжения, искали мои, словно прося подтверждения. И я кивнул. Это был наш общий выбор, наш грех на троих.
Когда он вошел в нее полностью, Лена издала звук, средний между стоном и всхлипом. На ее лице отразилась борьба — сначала шок от непривычной полноты, давящей изнутри, а затем волна темного, глубокого возбуждения, смывающая все страхи. Она привыкла к этой новой полноте, и ее стоны стали ритмичнее, гуще. Марк двигался, а я, завороженный, видел каждое движение, каждый трепет ее тела. Это был уже не просто эксперимент; это превращалось в настоящий анал жена с другом рассказ, где я был и режиссером, и главным зрителем.
И тогда, в кульминационный момент, когда ее тело начало содрогаться в спазме, а его движения стали резче и глубже, я поймал ее взгляд. В нем было не только наслаждение, но и странное облегчение. Облегчение от того, что тайное стало явным, что границы пали, и мы пересекли их вместе. Она кончила с тихим, протяжным криком, и в тишине, нарушаемой только тяжелым дыханием, повисло понимание: это только начало. Начало нашего анал жена с другом рассказа, который навсегда изменит нас всех.