Это началось с неловкого прикосновения в полутьме такси. Его колено, намеренно или случайно, прижалось к моему бедру, и по телу пробежала волна жара, не имеющая ничего общего с духотой летнего вечера. Мы только что покинули шумный ресторан, где мой муж, уже изрядно навеселе, громко рассказывал очередную историю, а его друг, Марк, смотрел на меня таким взглядом, от которого внутри всё сжималось и таяло одновременно. Этот взгляд обещал то, о чём я боялась даже думать. И вот теперь мы едем, и я чувствую, как зарождается та самая анал с другом мужа после ресторана рассказ, которую я потом буду вспоминать с содроганием и стыдом, смешанным с диким возбуждением.
Он проводил меня до двери, пока муж, спотыкаясь, копался в карманах за ключами. «Занести сумку?» — его голос был низким, густым, как мёд. Я кивнула, не в силах вымолвить слово. В прихожей пахло его одеколоном и вином с наших губ. Дверь закрылась, и наступила оглушительная тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием мужа из коридора. Марк не отпускал мою руку. Его пальцы скользнули по моей ладони, и это было горячо, как прикосновение к раскалённому металлу. «Я знаю, чего ты хочешь», — прошептал он так тихо, что я почувствовала слова кожей, а не услышала ухом. И я не стала отрицать. Потому что это и была правда — грязная, запретная, пьянящая правда этой ночи. Так начался мой личный анал с другом мужа после ресторана рассказ, где каждое движение было предательством, а каждое обещание в его взгляде — клятвой молчания.
В гостевой комнате, куда мы будто по магнитному притяжению потянулись друг к другу, не было времени для нежностей. Его поцелуй был грубым, требовательным, его руки под моим платьем знали, куда двигаться. Когда он достал из кармана маленький флакон, я зажмурилась. Холодная смазка на его пальцах контрастировала с пылающим жаром моего тела. Первое проникновение заставило меня вскрикнуть — не от боли, а от шока, от осознания точки невозврата, которую мы только что пересекли. А затем пришло распирание, полное, неумолимое, вытесняющее все мысли, кроме одной: он внутри меня. Так глубоко и так запретно. И в этом не было ничего, кроме животной, всепоглощающей физичности, грубого проникновения, которое разрывало на части не только моё тело, но и всю прежнюю жизнь. Это был кульминационный момент той самой анал с другом мужа после ресторана рассказ, где я, задыха