Кожа под его пальцами все еще помнила дрожь вчерашнего вечера. Он шептал мне на ухо, пока его рука скользила вниз по животу, что хочет рассказать мне одну историю. Нет, даже не так. Он сказал: «Я хочу разыграть с тобой одну из тех анал рассказов, что сводят меня с ума, когда я думаю о тебе». Его слова, горячие и влажные, стали первой смазкой для моего воображения.
Я кивнула, прижавшись спиной к его груди, чувствуя, как напрягается его тело в ожидании. Вся наша близость в последнее время была будто прелюдией к этому. Мы танцевали вокруг этой темы, как мотыльки вокруг пламени — он делился со мной своими фантазиями, этими откровенными анал рассказами, которые рождались в его голове, а я сгорала от стыда и любопытства одновременно. И вот настал момент, когда слова должны были стать плотью.
Его ладонь, щедро смазанная прохладным гелем, коснулась самой интимной границы. Я замерла, вся — ожидание. Первое давление было осторожным, вопрошающим. А затем — медленное, неумолимое погружение, заполняющее меня до предела. Это была совершенно новая полнота, ошеломляющая, почти невыносимая в своей абсолютности. Я вскрикнула, и этот звук растворился в его поцелуе. Не было боли, только шок от нового измерения, в которое мы шагнули.
И тогда началось движение. Медленное, чтобы я привыкла, чтобы каждый нерв запомнил это чувство. А потом — быстрее, увереннее. Экстаз накатывал не так, как обычно — не волной из глубины живота, а тонкими, острыми разрядами, исходившими из самого эпицентра этого вторжения, растекавшимися по всему телу, заставляя пальцы судорожно впиваться в простыни. Мир сузился до точки нашего соединения, до хриплого шепота и влажного звука кожи о кожу.
Когда финальная волна накрыла меня, это было облегчение вселенского масштаба — падение с титанического напряжения в бездну блаженства. Он, следуя за мной, прошептал, задыхаясь: «Вот и вся история». Но я уже знала — это был только пролог. Первая глава наших собственных анал рассказов.