Ключи мягко звякнули о мраморную консоль. Я слышала его шаги в прихожей — тяжелые, неторопливые, властные. Все внутри меня сжалось в тугой, сладкий комок предвкушения. Он знал. Я знала. Весь день эта мысль тлела под пеплом будней, а теперь разгоралась в полный пожар.
«Приготовилась?» — его голос, низкий и густой, обвил меня сзади, ладонь легла на низ живота, прижимая к его уже напряженной плоти. Я лишь кивнула, не в силах вымолвить слово. Влажность между ног была красноречивее любых признаний.
В спальне пахло дорогим парфюмом и его кожей. На прикроватном столике уже стоял флакон — прозрачная, слегка тягучая смазка. Мой взгляд задержался на нем, и по спине пробежал холодок. Это был не просто вечер. Это был тот самый анал рассказ дамы, который мы обсуждали шепотом, темной гладью слов набрасывая контуры будущего блаженства.
«На четвереньки», — прошептал он, и в его тоне не было просьбы. Я повиновалась, чувствуя, как под его взглядом обнажается не только кожа, но и что-то глубже, потаенное. Его пальцы, смазанные прохладным гелем, коснулись сначала промежности, лаская, растягивая влагу, а затем сместились ниже, к запретному входу. Первый прикосновение туда заставило меня вздрогнуть — не от боли, а от шока новой, непривычной чувствительности.
«Дыши, — напомнил он, и его палец начал неспешные, вкручивающие движения. — Расслабься». Я пыталась. Вдох. Выдох. Мышцы, сначала напряженные как струна, начали поддаваться, отпускать, принимать. И тогда пришло оно — глубокое, всепоглощающее расслабление, смешанное с острым как бритва желанием. Это было началом моего личного анал рассказа дамы, где каждый сантиметр подчинения оборачивался сантиметром невероятной свободы.
И когда он вошел, не пальцем, а уже собой, медленно, преодолевая последнее сопротивление плоти, меня накрыла волна. Волна чистого, нефильтрованного ощущения. Тесного, полного, невыносимо интенсивного. Я вскрикнула, и в этом звуке не было ничего, кроме животной правды. Он замер, давая мне привыкнуть, слиться с этим чувством. А потом начал двигаться, и мир сузился до точки нашего соединения, до биения крови в висках, до его стонов у меня в ухе. Это было больше, чем секс. Это было откровение, выписанное на самой интимной, самой тайной странице.