Кожа его ладоней была горячей даже сквозь тонкую ткань моего платья. Он вел меня по коридору, и каждый шаг отдавался глухим, томящим стуком в висках. Я знала, к чему это идет. Мы молча договорились об этом еще за ужином, когда его взгляд, тяжелый и обещающий, скользнул ниже пояса. Это была та самая молодая анал истории, которую я втайне выписывала в своем воображении, но боялась произнести вслух.
В комнате пахло его одеколоном и нашим общим возбуждением. Он прижал меня к стене, и его губы обжигали шею. Пальцы, ловкие и настойчивые, стягивали с меня одежду, обнажая кожу для поцелуев. Я чувствовала, как все внутри меня сжимается в сладком предвкушении. Он шептал что-то о том, как долго хотел этого, и его слова были тем самым катализатором, что превращал обычную ночь в молодую анал историю — рискованную, запретную и оттого такую манящую.
Когда его смазанный палец нашел мое самое сокровенное, нетронутое место, я вздрогнула. Сначала было странно — непривычное распирание, заставляющее дыхание сбиться. Но потом, сквозь легкий дискомфорт, прорвалась волна острого, почти болезненного удовольствия. «Расслабься», — прошептал он, и я почувствовала, как мое тело послушно откликается, растворяя напряжение в этом новом, глубоком расслаблении. Я была готова. Готова к его главному, решительному проникновению, которое должно было переписать все, что я знала о близости.